Вопрос того, сколько у женщины должно быть половых партнёров, во все времена был благодатной темой для обсуждения, как у тех, кто придерживается идеи свободных отношений, так и у тех, кто склоняется к моногамии и считает, что половой партнёр в жизни каждого человека должен быть один – супруг.

Моральные аспекты этого вопроса у представителей воинствующих сторон всегда вызывают бурную реакцию и служат началом долгих и яростных споров. Подлила масло в огонь споров довольно давно возникшая теория, гласящая, что первый партнёр женщины имеет значение не только для неё самой с моральной стороны, но и для здоровья и внешности её будущих детей от другого мужчины.

Концепция телегонии (в переводе с греческого это слово означает буквально «родившийся на расстоянии») гласит, что каждая особь наследует не только признаки своих родителей, но может также унаследовать те или иные признаки от предыдущих партнёров своей матери.

Впервые эта идея в 1899 году была выдвинута в научно-популярной статье «Телегония - влияние первого самца». Статья рассказывает о случае, произошедшей с лордом Джорджем Мортоном, приятелем наверняка известного вам Чарльза Дарвина. Он был биологом, и, проводя один из своих экспериментов в области селекции, попробовал скрестить зебру и английскую кобылу. У него ничего не получилось, но интересно не это. Вскоре, от жеребца той же породы, что и она, кобыла вдруг родила жеребёнка с характерными полосками на шкуре.

Это явление вызвало невероятный фурор в научной среде, и немедленно нашло отражение на практике. Это проявилось как в селекции животных («испорченных» самок теперь старались не применять для дальнейшего разведения), так и во взглядах людей. Это очень хорошо восприняли приверженцы моногамии, у которых теперь появилось вполне научное обоснование для их взглядов на нормы морали и этики. Сразу же люди вспомнили о древних обычаях, которые призывали оберегать девушек от связей с инородцами, возникших независимо друг от друга в культурах разных стран.

Однако на данный момент эта теория всё ещё ничем не подтверждена. Помимо случайных опытов, нет ни одной целенаправленной научной работы (намеренного и последовательного исследования, а не единичного опыта), которая бы подтверждала эту концепцию.

Кроме того, стоит напомнить, что проведение целенаправленных генетических опытов на людях сильно затруднена из-за этической стороны таких исследований. Тем не менее, немногочисленные на общем фоне исследования подтверждают, что законы наследственности Менделя на человеке работают не всегда. Его теория гласила, что одна хромосомная единица кодирует один признак будущего существа. Но из-за огромного числа генов человека (более тридцати тысяч) и сложного устройства хромосом, характерного для всех высших животных, это не всегда верно. Говоря простыми словами, это значит, что признак, которые не проявился у родителя, может передаться потомку от более далёкого предка.

С другой стороны, некоторые специалисты-психологи отмечают, что дети правда иногда бывают похожи на предыдущих партнёров своих матерей, не будучи их биологическими детьми. По мнению психологов, учение телегонии само по себе вовсе не антинаучно, просто современная наука пока не дошла до уровня развития, на котором можно объяснить, по каким причинам это происходит.

Согласно учениям телегонии, мужчина, даже не став отцом ребёнка женщины, неизбежно оказывает на неё влияние, как на физиологическом уровне, как половой партнёр, так и на энергетическом уровне, неисправимо меняя биополе женщины.

В принципе, даже современная наука – ещё недостаточно развитая, если вам милее такой взгляд – признаёт, что каждый мужчина оставляет свой «след» в женщине. Дело в том, что репродуктивные органы тоже наделены своей иммунной системой. Клетки-фагоциты могут, следуя заложенной в них природой установке, поглотить остатки сперматозоидов. Это явление находит своё применение в криминалистике, поглощение чужеродного белка изменяет строение фагоцитов, и, проведя их анализ, можно подтвердить или опровергнуть факт изнасилования. Однако «следы» эти остаются ненадолго – они полностью исчезают после смерти клетки-фагоцита, а продолжительность их жизни невелика, менее одного месяца. Так им образом, явление «следов» первого партнёра неоспоримо, но оно кратковременно и никак не относится к генетике.

Имеет место, конечно, и психологическое воздействие. Первый партнер, несомненно, очень важен для женщины, в его выборе женщина обычно наиболее придирчива, и он оставляет неизгладимый след на психике. Однако и в этом нет никакой мистики, опять-таки грубая физиология – при выборе первого партнёра девушка, следуя инстинктам, останавливает свой выбор на том, кого считает подходящим для рождения от него детей, даже если сама этого не осознаёт. Исключения, несомненно, бывают, и их немало, но именно так это происходит в большинства случаев.

Так что даже если женщина не рожает от первого партнёра детей, и отцом её ребёнка впоследствии становится другой – этот другой тоже будет, так или иначе, соответствовать требованиям женщины к отцу её детей. То есть, в чём-то ребёнок будет похож и на первого партнёра. В том числе и внешнее – вкусы женщины, если они не успели сильно измениться, побудят выбрать чем-то похожих внешне партнёров. И чем сильнее запечатлелся первый половой контакт (как положительно, так и отрицательно, ведь может иметь место факт насилия),  тем более значительное влияние первый мужчина сыграет в дальнейшей жизни женщины. Подтверждено, что негативные впечатления от первого опыта становятся причиной сильного замедления психологического развития, и наоборот.

Рождение ребёнка, который не похож на родителей, очень часто компенсируется так называемым явлением психологической проекции. Если на маму и папу ребёнок не похож, то они, не без помощи родни, непременно найдут сходства внешности с другими родственниками. Так и возникает убеждение типа «У ребёнка нос троюродного брата дедушки».

Напомним, что генетика, помимо наследования, предполагает возможность изменчивости, а вероятность рождения ребёнка, похожего на одного из родителей, фактически составляет всего 25 процентов. То, что мы традиционно понимаем под «похожестью», обычно относится не столько к биологической, сколько к психологической стороне человека. Движения, манеры двигаться и говорить, мимика и характерные жесты – ничего из этого не наследуется, но во всём этом ребёнок невольно подражает родителям, и тем самым становится неуловимо похож на них, не смотря на различия во внешности.

Однако телегонические взгляды на наследственность очень хорошо накладываются на определённые проблемы в отношениях, в результате чего даже имеющие биологическое образование люди начинают в них верить. С психологической точки зрения эта теория очень хорошо сочетается с устоями псевдопатриархального общества. Мужчина остаётся формальным главой семьи, но часто на деле им является женщина. Она проводит с ребёнком значительно больше времени, чем отец, особенно в ранние годы жизни, и неизбежно оказывает несоизмеримо большее воспитательное влияние на него.

А отец при этом остаётся как бы не у дел. То, что ребёнок похож на мать, не мешает мужчине делать вывод «Он на меня совсем не похож» – в результате мужчина, во-первых, как бы снимает с себя ответственность за воспитание ребёнка, а во-вторых, передаёт эту установку женщине. Та тоже убеждается, что «на него ребёнок не похож», самовнушение и воспоминания делают оставшуюся часть работы.

Тина Ромащенко, lediproorsk.ru